06 августа 2003 г.
НАШЕ ИНТЕРВЬЮ
Быть судьей не просто
Комфортно ли себя чувствует человек, если его облачить в судейскую мантию? Тернист ли путь на судейский Олимп страны? Эти и другие вопросы адресовал наш корреспондент судье Верховного суда России, нашему земляку Вячеславу Яковлеву.
– Признаюсь, мечту стать судьей я с детства не лелеял, – несколько издалека начал Вячеслав Ксенофонтович. – Освоив специальность электрика-связиста, ушел в армию. Затем учился на подготовительном отделении университета, мог стать историком. Видимо, захотелось узнать, благосклонна ли ко мне фортуна: взял да подал документы в Саратовский юридический институт. Этот шаг круто изменил мои жизненные ориентиры.
Поначалу хотелось испытать себя на следственной работе, но меня определили стажером в Канашский районный суд. Было это в 1982 году. Пройдя многие ступеньки, в 1993 году уехал в Москву стажироваться в Верховном суде России.
– Хотелось бы узнать, по какому принципу отбирают судей высшей инстанции страны? Что здесь играет решающую роль: опыт, партийность, национальность?
– Заявление о переводе на работу в Верховный суд страны писать не принято. Кандидатов «вычисляет» квалификационная коллегия. Прежде всего обращают внимание на результаты работы. Анализируют, какие дела и в каком количестве рассматривал, были ли в них «проколы». Учитывают и так называемый «человеческий фактор»: насколько претендент порядочен, морально устойчив и т. д. Затем Председатель Верховного суда представляет документы в администрацию Президента РФ. Здесь снова проверяют и анализируют. Окончательный «фильтр» – Совет Федерации.
– Пока идет проверка, наверное, места себе не находишь: а вдруг что-нибудь да «накопают»?
– Проверка – это весьма рутинная работа, в основном связанная с документами. На «допросы» тебя не вызывают, работаешь как обычно и знать не знаешь, что идет проверка.
Естественное волнение охватывает, когда тебя приглашают на заседание Совета Федерации. Тут могут быть неожиданные вопросы, критические высказывания и даже отводы.
...Обсуждение моей кандидатуры прошло ровно. В мою поддержку выступил тогдашний член Совета Федерации Лев Кураков. Охарактеризовав меня положительно, он призвал сенаторов поддержать мою кандидатуру. Абсолютным большинством голосов (при одном воздержавшемся) меня утвердили судьей Верховного суда России.
– С Кураковым, видимо, Вы были друзья?
– Нет, с ним до сих пор еще не знаком.
– Судьи районных уровней часто скулят: мол, велика нагрузка. А Верховном суде России конвейер дел движется так же интенсивно?
– Полагаю, нагрузка у нас на порядок выше, хотя мы рассматриваем не так много дел. Зато какие это дела? Порой 30–50 томов приносят: противоречивые, зачастую запутанные истории, прошедшие несколько кругов рассмотрения. Огромную информацию надо «переварить» за достаточно короткое время. Поэтому в кабинетах судей, как правило, допоздна горит свет.
– Какими ошибками судов нижестоящих инстанций чаще всего приходится сталкиваться?
– Типичные ситуации вряд ли можно назвать. Каждое дело сложно по-своему, за ним стоят человеческие судьбы. Бывает, один документ все переворачивает, позволяет поставить под сомнение вынесенный приговор. Самооговоры, неопровержимые алиби, на которые суды не обратили внимания, а также другие моменты зачастую позволяют усомниться в доказанности факта совершения преступления. К примеру, не так давно судом высшей инстанции был вынесен оправдательный приговор одному из работников Канашского завода техоснастки, которому инкриминировали получение взятки. Основанием послужило то, что обвиняемый не был должностным лицом акционерного общества. Также был вынесен оправдательный приговор по факту убийства гражданина К. рыбаками в районе деревни Чандрово Чебоксарского района, так как не было собрано достаточных доказательств совершения преступления.
– Вам приходится рассматривать апелляции, поступающие только из Чувашии?
– Верховный суд в нашем составе рассматривает дела из 13 регионов страны, включая Самарскую, Нижегородскую, Челябинскую, Воронежскую и другие области.
– Знание чувашского языка судье, курирующему национальную республику, обязательно?
– Нередко в делах бывают протоколы допросов на чувашском языке. Иногда заседания судов проходят на родном наречии подсудимых. А нанимать переводчика – дополнительная работа. Поэтому языковый фактор в нашем деле не последний.
– Вячеслав Ксенофонтович, из московского прекрасного далека, видимо, Вам хорошо видно, какова квалификация судейского корпуса Чувашии, как выглядят наши служители Фемиды по сравнению с судьями из других регионов?
– В целом наши судьи работают неплохо. Правда, в минувшем году показатели несколько ухудшились. В чем тут причина – сразу не скажешь. Традиционное слабое место в их работе – недостаточный уровень мотивировки выносимых решений.
Есть в составе Верховного суда Чувашии такие квалификационные судьи, которых можно поставить в пример. Станислав Васильев, Александр Кошкин, Лев Ермолаев и другие пользуются большим авторитетом среди судей страны.
Лично мне повезло тем, что попал в состав, где председательствует опытнейший юрист, орденоносец, член Президиума ВС РФ Юрий Свиридов. Справедливость и ответственность – вот основные критерии, характеризующие его деятельность. Авторитет Юрия Алексеевича непререкаем, его обоснованные, взвешенные и смелые высказывания всегда звучат ко времени и к месту. Ко всему прочему он проявляет постоянную заботу о коллективе. К примеру, многим судьям нашего состава присвоено почетное звание заслуженного юриста России.
– Отпуск Вы ежегодно проводите на своей даче в Чувашии. Неужели у нас отдыхать лучше, чем на берегу Черного моря?
– Да, мне нравится отдыхать в родной Чувашии, и я не пользуюсь возможностью выезжать на юг. С удовольствием проводят летнее время на сурских берегах моя жена и дети. Кстати, дочь ходит в одну из чебоксарских школ. Она считает, что здесь учиться интереснее, чем в первопрестольной. В Москве с удовольствием посещаю мероприятия, организуемые Обществом чувашской культуры. Патриотический дух этих встреч надолго заряжают меня энергией. Среди московских земляков у меня много друзей, рядом с ними себя чувствую комфортно.
– Ощущение комфорта, когда Вы надеваете судейскую мантию, Вас не покидает?
– Выносить вердикты – дело моей жизни. Я прикипел к этой работе. Если вы имели в виду, нравится ли надевать судейскую «спецовку», то скажу откровенно – не очень. Форма должна дисциплинировать, заострять чувство ответственности. Возможно, судьям, как прокурорам или милиционерам, она нужна, но другая, более приближенная к реальности.
– Ваш любимый афоризм.
– «Ветхий Завет действует в части, не противоречащей Новому Завету». И еще: «Закон и справедливость – две вещи, которые Бог соединил, а человек разъединил».
Беседовал
Валерий АЛЕКСИН.